Радость и грусть - Страница 20

Сильвия недоуменно посмотрела на Патрицию.

— Вы знаете, действительно некоторые члены семейства Стюарт считают, что выше них только Бог. Но Вивьен не обладает этой особенностью. Нет, думаю, дело в том, что ее жених, летчик-истребитель, погиб во время войны. Хотя, если верить Николасу… — Неожиданно замолчав, Сильвия нахмурилась и через минуту заговорила совсем о другом: — Джонни между прочим обожает Вивьен, а она — его.

— Потому что он мальчик.

— Нет, потому что он Джонни, — возразила Сильвия. — Мы, наверное, каким-то образом настроили вас против Вивьен. Очень жаль, потому что она замечательная, заботливая, все понимает. Такая мудрая. — Сильвия покачала головой. — Но я отвлеклась. — Пока официант расставлял тарелки, она молчала, а затем продолжила: — Мы с мужем подумали: раз уж вы собираетесь пожить здесь, может, вы согласились бы поработать у нас? Вы бы присматривали за Одри только часть дня, пока Николас работает. Он ведь очень часто будет дома, вам не надо волноваться, что вы останетесь надолго с малышкой вдвоем.

Патриция опустила вилку, даже не притронувшись к еде.

— Не знаю, что и сказать, у меня, наверное, недостаточно опыта.

— Но вы говорили, что работали по выходным, — напомнила Сильвия.

Патриция кивнула.

— Да, но это было нечто вроде детского садика для детей, у которых не все в порядке со здоровьем, и детишки были постарше, — пояснила она. — Я там просто подносила, что требовалось, и убирала. — Она смутилась, заметив, как пристально смотрит на нее Сильвия. Зачем она только упомянула об этой работе! Разве объяснишь, что в ее семье всегда было принято помогать тем, кто обделен природой. — Вокруг меня было не так много малышей, — добавила Патриция. — И я сказала бы неправду, если бы попыталась уверить вас, что знаю, как надо ухаживать за младенцами.

— Но ведь вы не останетесь одна, — стала уговаривать ее Сильвия. — Николас будет дома. Знаете, как это ни странно, он куда лучше меня справляется с подгузниками и бутылками, — виновато созналась молодая мать. — Он из тех отцов, кто обожает детей и с удовольствием возится с ними. Нам просто нужно, чтобы кто-то еще был в доме и Николас мог спокойно работать. Боюсь, большую часть времени вам придется скучать. Дочурка пока мало что умеет, спит да ест, хотя муж и уверяет, что она уже выказывает признаки хорошей наследственности. Естественно, отцовской.

Обе женщины рассмеялись.

— Но как надолго вам нужна помощь? — спросила Патриция, продолжая колебаться. Ничего подобного на самом деле она не планировала. Конечно, ее свобода передвижения будет ограничена. Но с другой стороны, не было сомнений в том, что предложение очень заманчиво и для ее целей может быть полезным.

— Четыре — шесть недель.

— Все же не уверена, что я тот человек, который вам нужен, — продолжала настаивать Патриция, испытывая знакомые угрызения совести.

— А я уверена! — воскликнула Сильвия. — Знаю, с моей стороны глупо так говорить, тем более с моим юридическим образованием. Но с того момента, как мы встретились, я почувствовала особое доверие и расположение к вам… — Сильвия застенчиво поглядела на девушку. — Я нечасто ссылаюсь на инстинкт, предчувствия и прочие вещи, но сейчас могу сказать: с вами я сразу стала вести себя, как с родным человеком, словно вы — член семьи. Не сомневаюсь, Одри почувствует то же самое. И Николас со мной согласен.

— Вот это комплимент, — дрогнувшим голосом вымолвила Патриция, и глаза у нее защипало от слез. — Не знаю, сумею ли я оправдать ваши ожидания…

— Конечно, сумеете, — уверенно повторила Сильвия. — Почему бы нам не договориться о неделе — для начала? Если что-то будет не так, мы обе вежливо отступим, вот и все. Вам ведь нужно подзаработать?

Да, Патриция сама говорила об этом. К тому же, если она примет заманчивое предложение Сильвии, у нее появятся многочисленные преимущества, и первое — совершенно законный предлог задержаться в городе.

— Прежде чем решиться ответить вам согласием, мне нужно подумать. Завтра я дам окончательный ответ, хорошо?

— Сегодня вечером, — настаивала Сильвия.

— Ладно.

— Что ж, тогда осталось только одно. — Сильвия отодвинула стул. — Извините, я на минуту отлучусь.

— Конечно.

Патриция не сомневалась: Сильвия отправилась звонить мужу. Но буквально через пять минут она вернулась, держа в руках завернутый в одеяльце сверток. Лицо ее сияло.

— Познакомьтесь с вашей будущей подопечной. — И молодая мать без дальнейших церемоний сунула кружевной сверток в руки Патриции.

В первую секунду девушка испугалась. Захотелось отказаться, оттолкнуть… но тут малышка открыла глаза и внимательно на нее посмотрела. Сердце Патриции сжалось — она сразу узнала этот взгляд. Однако удержалась и ничем не выдала себя. Что делать, она не представляла, и стала машинально покачивать девочку, бормоча нежные бессмыслицы, вдыхая восхитительный младенческий аромат и безнадежно влюбляясь в Одри. Да, по-видимому, проблема заключалась не в том, решится ли она взять на себя заботы о девочке, а в том, сможет ли потом с ней расстаться.

— Какая она красивая, — выдохнула Патриция.

Сильвия улыбнулась счастливой материнской улыбкой.

— Именно так думаем и мы, — ответила она. — Хотя в нашей в семье нечасто встречаются рыжие, а уж эти глаза…

— Дело в сочетании генов, — рассеянно пояснила Патриция. — Иногда рождаются именно такие младенцы — с темно-рыжими волосами и глазами цвета морской волны.

— Да, тетя Вивьен говорит то же самое, — согласилась Сильвия и вдруг радостно воскликнула: — Смотрите-ка, вон там Нолан! — Она вскочила и помахала ему прежде, чем Патриция успела что-либо сказать. Пока он пробирался к ним между столиками, Сильвия шепнула: — Кажется, ему удалось избавиться от Лиз. Мы уж начали бояться, что ей снова удастся заполучить его. Это такая пиявка! А Нолан так мягкосердечен. Кстати, — она лукаво улыбнулась, — мне кажется, вы с ним знакомы куда ближе, чем все мы полагали. Я видела конверт с запиской, когда оставляла вам сообщение, и узнала его почерк.