Радость и грусть - Страница 14

— Да, вам надо бы встретиться с Вивьен, — с теплотой в голосе вставила Сильвия. — Тем более если вам хочется побольше узнать о Стюартах. Она у нас главный знаток всех семейных преданий и сложных отношений.

Нолан нахмурился и посмотрел на Патрицию с подозрением.

— А почему, собственно, вас интересует наша семья? — спросил он.

— Каких-то особых причин нет, — спокойно ответила Патриция, но не в силах удержаться от желания бросить ему вызов, насмешливо продолжила: — Или ваша семья — особенная и неприкосновенная и никому нельзя вами интересоваться?

Но Лиз явно не желала, чтобы Нолан обращал внимание на кого-нибудь, кроме нее. Кинув на непрошеную гостью злобный взгляд, она придвинулась ближе к Нолану и положила руку на сгиб его локтя.

— Потанцуем, дорогой. Мы всегда так хорошо танцевали с тобой, — томно произнесла она.

— Неужели? — сморщился Нолан. — Не помню.

— Николас, ты не забыл, нам надо поговорить с Крисом и его родителями, — сказала Сильвия, видимо окончательно потеряв терпение, и встала.

— Да, да. Мне тоже пора уходить. Но прежде я хочу поблагодарить твоих родителей, — обратилась Патриция к Джонни. — Давай поищем их.

Она вовсе не желала присутствовать при объяснении Нолана со своей дамой. Краем глаза она заметила, как Лиз обиженно надула губы, а у ее кавалера на скулах заходили желваки.

— Господи, бедный старина Нолан, — вздохнула Сильвия, едва они вчетвером отошли от стола.

— Но ведь когда-то она ему нравилась? — не смогла удержаться Патриция от вопроса.

— Да. Но тогда он был совсем мальчишкой — ему исполнилось всего двадцать два года. И я думаю, что он довольно быстро в ней разочаровался. А вам не нравится Нолан, — заметила Сильвия напрямик, вопреки адвокатским традициям.

— Не очень.

— Мне жаль, что Нолан назвал вас тогда полузащитником, — прошептал Джонни, когда Патриция попрощалась с Сильвией и Николасом.

— Ну, при желании это сравнение вполне можно расценить как комплимент. Тем более что защитник в высшей лиге получает куда больше, чем я когда-либо смогу зарабатывать, даже если сделаю карьеру. Смотри-ка, вон твои родители. — Она махнула рукой в просвет между танцующими.

— Мне не хочется, чтобы вы уходили, — загрустил Джонни. Однако Патриция решительно направилась к Элен и Брайану. — Но ведь вы пока не уезжаете?

— Наверное, немного побуду здесь, — осторожно призналась Патриция.

Ей еще столько всего предстояло выполнить, столько собрать информации. Но только сделать все надо было непременно вдали от проницательных глаз юного Джонни.

— Спасибо, что позволили мне вломиться на ваш праздник, — произнесла Патриция, подойдя к хозяевам вечера. — Было очень приятно со всеми познакомиться. У вас замечательная семья.

— Вы не вломились! — с негодованием возразил Джонни. — Это я сам вас пригласил.

Элен засмеялась.

— Мы тоже были рады познакомиться, — искренне заверила она девушку. — Надеюсь, Джонни не слишком вас обременял и не успел вам надоесть. — Она взъерошила волосы сыну и нежно обняла его.

— Конечно нет. Я с удовольствием с ним пообщалась и, надеюсь, не очень помешала семейному торжеству.

Какой длинный получился день, устало подумала Патриция, добравшись наконец до своей комнаты в отеле. Она заперла дверь, прошла сразу в ванную, скинула с себя одежду и пустила воду. Спустя полчаса с сожалением решила, что достаточно помокла в роскошной огромной ванне — пора спать. Но прежде нужно еще кое-что сделать, напомнила она себе.

Набрав номер, Патриция подождала соединения. И вот в трубке раздался голос, так похожий на ее собственный.

— Мы можем поговорить? Я не в силах дожидаться воскресенья, — заговорщически прошептала она в трубку.

— Более или менее, — ответила сестра тоже шепотом. — Они только что вошли. Но все равно давай рассказывай, а я буду только слушать. Что тебе удалось выяснить?

— Немного сверх того, что некоторые члены семейства Стюарт невероятно противны и на редкость высокомерны.

— Стоило ли лететь в Австралию, чтобы это узнать? — хмыкнула Барбара. — Ведь мы уже…

— Да, знаю. Извини. Просто… я не уверена, что наш план хорош, Барбара. Сегодня, разговаривая с Сильвией и Николасом, я…

— Кто такие Сильвия и Николас, черт побери?

— Кузина Джонни и ее муж. Он англичанин из Ковентри.

— Слушай, ты хоть знаешь, сколько стоит твой звонок? Нет, надо было все-таки мне самой поехать. Беда в том, что ты слишком мягкосердечна и сентиментальна, ты и дьявола оправдаешь. Патриция, ты же знаешь, что заявил врач в прошлом году… У нас не так-то много времени.

— Но доктор Англад сказал, что она полностью поправилась, — возразила Патриция, однако голос ее дрогнул, в нем зазвучали беспокойство и страх.

— Конечно, — согласилась Барбара. — Но мы должны довести дело до конца, Пат! Должны! О Господи, если бы я могла быть с тобой… Может быть, мне все-таки приехать?

— Нельзя, ты должна докончить диссертацию в срок и получить степень. Это совершенно необходимо. И не только для тебя. Вспомни, как относятся к этому родители.

— Знаю, знаю. Так что же тебе удалось выяснить?

— Немного. Если верить Джонни и Сильвии, то о семейной истории надо расспрашивать бабушку Вивьен.

— Бабушку Вивьен? — В голосе Барбары появилась странная хрипотца. — Ты с ней поговоришь?

— Не знаю, пока не знаю. Честно говоря, я не уверена, что смогу.

— Ну хорошо, — помолчав, отозвалась Барбара. — Успехов, прямо скажем, немного, поэтому давай закругляться.